История   

       Итак, уважаемые друзья, позвольте представить вам того, ради кого мы все сегодня здесь - нашего героя. (Фото, видео съемка и запись интервью на диктофон запрещены).  
      Вот он, стоит в сторонке, задумчиво разглядывая архитектурные изыски соседнего дома образца XX века. На вид ему лет 25-30, однако его бледное лицо уже бороздят морщины (тяжелое детство, деревянные игрушки, прибитые к полу...), он высок, но из-за своей худобы кажется еще выше (даа, сразу видно - не женат, не ест мужик нормально, все лапша да лапша растворимая), волосы белокурые (хотя может и крашеные, кто счас разберет), короче высокий блондин в черном ботинке. Черный саржевый камзол давно пора отдать в химчистку или еще лучше - пожертвовать какому-нибудь шоферу для протирки машины, так как для носки он точно не годится. Рубашка, гордо сверкая дырками, не отстает от камзола в стремлении рассыпаться на владельце. От башмаков осталось лишь название - скорее их нужно именовать шлепанцами. 
      Так, внешний вид мы вроде описали, теперь заглянем в его анкету (сам на таможне заполнял, так что можно верить):  
      1) Имя - Пьер Гренгуар  
      2) Пол - месье (надо полагать, мужской, иначе наверно было бы мадам)  
      3) Рост - высокий
      4) Вес - небольшой  
      5) Цвет глаз - сверкающие  
      6) Характер - непостоянный, безответственный  
      7) Язык - болтливый
      8) Особые приметы - гений и талант, который не скроешь!  
      9) Цель прибытия в Россию - посмотреть белых медведей.  
      Так, так, неужели это все, что мы имеем? Секретный агент In-finity толкает меня локтем. Ну конечно! Вот она протягивает мне пухлое досье - это добытые ее потом и кровью сведения о нашем герое, так сказать, обратная сторона медали... Так как данное криминальное чтиво для глаз уважаемого г-на Гренгуара не предназначено, прошу читать его на другой странице (дело №).
      Так, пока гости заняты просмотром дела... Приглашу-ка я нашего героя, а то он похоже, совсем заскучал. - Эй, Гренгуар! Да, ты, иди сюда! Может, что-нибудь о себе расскажешь? А то люди интересуются...
      - Итак, вам уже известно, что мое имя Пьер Гренгуар. Я сын сельского нотариуса из Гонеса. Двадцать лет назад, во время осады Парижа, отца моего повесили бургундцы, а мать мою зарезали пикардийцы. Таким образом, шести лет я остался сиротой, и подошвами моим ботинкам служили мостовые Парижа. Сам не знаю, как мне удалось прожить с шести до шестнадцати лет. Торговка фруктами давала мне сливу, булочник бросал корочку хлеба; по вечерам я старался, чтобы меня подобрал на улице ночной дозор: меня отводили в тюрьму, и там я находил для себя охапку соломы. Однако все это не мешало мне расти и худеть, как видите. Зимою я грелся на солнышке у подъезда особняка де Сане, недоумевая, почему костры Иванова дня зажигают летом. В шестнадцать лет я решил выбрать себе род занятий. Я испробовал все. Я пошел в солдаты, но оказался недостаточно храбрым. Потом пошел в монахи, но оказался недостаточно набожным, а кроме того, не умел пить. С горя я поступил в обучение к плотникам, но оказался слабосильным. Больше всего мне хотелось стать школьным учителем; правда, грамоте я не знал, но это меня не смущало. Убедившись через некоторое время, что для всех этих занятий мне чего-то не хватает и что я ни к чему не пригоден, я, следуя своему влечению, стал сочинять стихи и песни. Это ремесло как раз годится для бродяг, и это все же лучше, чем промышлять грабежом, на что меня подбивали вороватые парнишки из числа моих приятелей. К счастью, я однажды встретил его преподобие отца Клода Фролло, архидьякона Собора Парижской Богоматери. Он принял во мне участие, и ему я обязан тем, что стал по-настоящему образованным человеком, знающим латынь, начиная с книги Цицерона Об обязанностях и кончая Житиями святых, творением отцов целестинцев. Я кое-что смыслю в схоластике, пиитике, стихосложении и даже в алхимии, этой премудрости из всех премудростей. Я автор той мистерии, которая с таким успехом и при таком громадном стечении народа была представлена в переполненной большой зале Дворца. Я написал также труд в шестьсот страниц о страшной комете тысяча четыреста шестьдесят пятого года, из-за которой один несчастный сошел с ума. На мою долю выпадали и другие успехи. Будучи сведущ в артиллерийском деле, я работал над сооружением той огромной бомбарды Жеана Мога, которая, как вам известно, взорвалась на мосту Шарантон, когда ее хотели испробовать, и убила двадцать четыре человека зевак. А еще...   
      - Пьер, Пьер, стоп, хватит. Мы все поняли. Позволь, я продолжу.    
      Итак, этот молодой человек, как он уже поведал нам, очутился в морозное утро 6 января 1482 г. в Париже без крова, пищи и идеи, где это все можно найти. (Ему еще повезло, что он был не в России, это могло бы лишить нас его приятного общества). Однако, у него была большая надежда. Еще бы! Ведь его моралитэ, заказанную самим прево и предназначенную для высокопоставленных особ, представляли во Дворце правосудия! Это было чрезвычайно важное событие в жизни нашего поэта! Однако, по закону подлости, то одно, то другое мешало представлению. В конце концов, от его замечательного спектакля остались рожки да ножки. Вся публика утянулась с процессией папы шутов и даже оркестр Гренгуара самым подлым образом предал его. Чтобы не заплакать с досады, Пьер решил уйти куда-нибудь подальше от праздничных огней, но они преследовали его всюду. Наконец, он устал убегать и решил кинуться в центр праздника.      

- Я подумал, что может быть, мне достанется хотя бы одна головешка от праздничного костра, чтобы согреться, а на ужин - несколько крох от трех огромных сахарных кренделей в виде королевского герба, выставленных для народа в городском буфете.

      - Вот, вот, я только собиралась это сказать... Ну так вот, пробравшись с костру, Гренгуар увидел прелестную девушку, плясавшую с бубном. Пьер, чего краснеешь, чего ты там про нее подумал? Давай, выкладывай! 
      - Ну право, я решил, что это саламандра, это нимфа, это богиня, это вакханка с горы Менад!  
      - Да, ты загнул... На самом деле это была просто цыганка.         

- Не забудь рассказать про прелестную белую козочку, резвую, веселую, с глянцевитой шерстью, позолоченными рожками и копытцами, в золоченом ошейнике.

      - Да помню я, помню! Гм, на чем я остановилась? Ах да, на плясунье. Пьер, не отпирайся, правда же ты забыл обо всем на свете, слушая ее песни? Она на самом деле так хорошо пела? Эх, жила бы она сейчас, играла бы в мюзикле, имела бы кучу поклонников. Хотя у нее и тогда недостатка в них не было, а Пьер? Не причем, говоришь, а зачем же ты пошел за ней? Зачем преследовал бедную девочку? 
      - Я всего лишь подумал - есть же у нее какой-нибудь кров, а у цыганок доброе сердце. Кто знает?.. 
      - Ну, ну. А что знает то? И кто? Конь в пальто? Шутка. А он уже и обиделся. Ладно, пошел так пошел, не зря пошел. Потому как хотели злые фашисты цыганочку захватить и в гестапо сдать. Был там один такой. Лысый, все время усмехался. А Гренгуар как увидел, что цыганку повязали, сразу на выручку кинулся, да только вот не шмог. Было там такое чудо-юдо заморское Квазимодо (это которого папой шутов избрали за стремную внешность, а он все равно что дикари с острова Невезения - на лицо ужасные, добрые внутри). Как увидел его Гренгуар, так и обомлел. Ладно, не отпирайся, все запротоколировано, поздняк метаться. И вот подошел лютый злодей Квазимодо к добру молодцу Пьеру и дал ему рученькой стопудовой такого тумака, что отлетел наш герой света не взвидя, в канаву и остался недвижим и неслышим. А как же цыганка? Неужели каюк ей? Успел таки Пьер на помощь позвать - хоть на это сгодился. Спасли красноармейцы цыганку. Быстро сказка сказывается, долго дело делается, очнулся наш поэт по уши в де.... извиняюсь, в воде. Холодно ему стало, да вот беда, пошевелиться не может. Видно, разбалансировка произошла после падения. Но тут пробегали мимо Тимур и его команда. Решили они пожалеть беднягу, обогреть. Для этого они бросили на него матрас и подожгли его. Пьер с благодарностью подскочил и бросился наутек, хотя тимуровцы кричали, что это еще не вся помощь, которую они могут оказать. После того, как Пьер уверился, что они отстали, он решил подумать. Это ему понравилось, он подумал еще и решил, что нужно вернуться и подобрать матрас. Но как ни петлял он по улицам, не мог найти того места, откуда начал свой марафон. Вместо этого он забрел в какой-то гадюшник, где копошились отвратительные калеки и уроды. Поздненько понял он, куда попал.      

Его схватили и потащили к королю Алтынному (боссу этого уровня). Не смотря на отговорки и просьбы, король приказал его повесить. Да на счастье Гренгуара в последний момент припомнил статью местного кодекса - "жив будешь, коли возьмет тебя в мужья какая-нибудь особь женского пола".

Ты что-то хочешь сказать, Пьер? Что значит, не боялся? Что значит, это оскорбляет твое мужское достоинство? А зачем ты тогда шептал им "спасите меня"? Да, да, у меня есть их показания. А то, что тебя Эсмеральда спасла, не уронило твое мужское достоинство? Да, кстати о музыке. Эсмеральда ведь на самом деле спасла его, согласившись стать его женой. Вот странно! Чего говоришь? Ничего странного? Ну, ну, от скромности ты, Пьер не помрешь. Ну ка, расскажи нам, о чем ты в тот момент думал? Ладно, не стесняйся, тут все свои.      

- Так вот что такое Эсмеральда! Небесное создание и уличная плясунья! Как много и как мало! Она нанесла нынче утром последний удар моей мистерии, и она же вечером спасла мне жизнь. Мой злой гений! Мой ангел-хранитель! Прелестная женщина, клянусь честью!

Она должна любить меня до безумия, если решилась завладеть мной таким странным способом. Да, кстати, как-никак, но ведь я ее муж!
      - Да, вот такие вы, мужики! Только из петли, а уже ласкаться лезет. Ну и что было дальше?
      - Цыганка изумленно посмотрела на меня. "Я не понимаю, что вы хотите сказать." "Как же так? - продолжал я, все более и более воспламеняясь и воображая, что в конце концов я имею дело всего лишь с добродетелью Двора чудес. - Разве я не твой, нежная моя подруга? Разве ты не моя?" С этими словами я простодушно обнял ее за талию. Она выскользнула у меня из рук, как угорь. Отскочив на другой конец каморки, она наклонилась, затем выпрямилась, и, раньше чем я успел сообразить, откуда он взялся, в ее руке сверкнул маленький кинжал. Гордая, негодующая, сжав губы, красная, как наливное яблочко, стояла она передо мной; ноздри ее раздувались, глаза сверкали. Тут же выступила вперед и белая козочка, наставив на меня лоб, вооруженный двумя хорошенькими позолоченными, острыми-острыми рожками.
      - Угу, так значит, она тебе отказала?
      - Похоже на то. Я спросил ее - "Простите, мадемуазель, но зачем же вы взяли меня в мужья?" "А было бы лучше, если бы тебя повесили?" "Значит, вы вышли за меня замуж только ради того, чтобы спасти от виселицы? - спросил я, слегка разочаровавшись в своих любовных мечтах. "А о чем же другом я могла думать?" "Ну, ну, - пробормотал я, - видимо, Купидон далеко не столь благосклонен ко мне, как я предполагал."
      - Так, интересно, как же ты себя повел дальше после такого явного отказа?
      - Мадемуазель Эсмеральда! - сказал я. - Заключим перемирие. Я не актуариус Шатле и не буду доносить, что вы, вопреки запрещениям и приказам парижского прево, носите при себе кинжал. Но все же вы должны знать, что восемь дней назад Ноэль Лекривен был присужден к уплате штрафа в десять су за то, что носил шпагу. Ну да меня это не касается; я перехожу к делу. Клянусь вам вечным спасением, что я не подойду к вам без вашего согласия и разрешения, только дайте мне поужинать.
     - Однако, для тебя еда важнее любви?! 
     - Сама бы не поела неделю, так посмотрел бы я на тебя. 
     - Ладно, не ворчи, я все понимаю. Надо заметить, что сущности Гренгуар был "весьма мало сластолюбив". Он не принадлежал к породе грубоватых и развязных мужчин, которые берут девушек приступом. В любви, как и во всем остальном, он был противником крайних мер и предпочитал выжидательную политику. Приятная беседа с глазу на глаз и добрый ужин, в особенности, когда человек голоден, казались ему великолепной интермедией между прологом и развязкой любовного приключения. Скоро на столе очутились ржаной хлеб, кусок сала, сморщенные яблоки и жбан браги. Гренгуар с увлечением принялся за еду. Слыша бешеный стук его железной вилки о фаянсовую тарелку, можно было предположить, что вся его любовь обратилась в аппетит. Заморив червячка, Гренгуар устыдился, заметив, что на столе осталось несъеденным всего одно яблоко.
      "А вы не голодны, мадемуазель Эсмеральда?" - спросил он. Она отрицательно покачала головой и устремила задумчивый взор на сводчатый потолок комнатки.
      "Что ее там занимает? - спросил себя Гренгуар, посмотрев туда же, куда глядела цыганка. - Не может быть, чтобы рожа каменного карлика, высеченного в центре свода. Черт возьми! С ним-то я вполне могу соперничать".
      "Мадемуазель!" - окликнул он Эсмеральду. Она, казалось, не слышала. Он повторил громче:
      "Мадемуазель Эсмеральда!"
      Напрасно! Ее мысли витали далеко, и голос Гренгуара был бессилен отвлечь ее от них. К счастью, вмешалась козочка: она принялась тихонько дергать свою хозяйку за рукав.
      "Что тебе, Джали?" - словно пробудившись от сна, быстро спросила цыганка.
      "Она голодна," - ответил Гренгуар, обрадовавшись случаю завязать разговор.
      Эсмеральда накрошила хлеба, и козочка грациозно начала его есть с ее ладони. Гренгуар, не дав девушке времени снова впасть в задумчивость, отважился задать ей щекотливый вопрос:
      "Итак, вы не желаете, чтобы я стал вашим мужем?"
      Она пристально поглядела на него и ответила: "Нет."
      "А любовником?" - спросил Гренгуар.
      Она состроила гримаску и сказала: "Нет."
      "А другом?" - настаивал Гренгуар.
      Она опять пристально поглядела на него и, помедлив, ответила: "Может быть."
      Это "может быть", столь любезное сердцу философа, ободрило Гренгуара.
      "А знаете ли вы, что такое дружба?" - спросил он.
      "Да, - ответила цыганка. - Это значит быть братом и сестрой; это две души, которые соприкасаются, не сливаясь; это два перста одной руки."
      "А любовь?"
      "О, любовь! - промолвила она, и голос ее дрогнул, а глаза заблистали. - Любовь - это когда двое едины. Когда мужчина и женщина превращаются в ангела. Это - небо!"
      "Каким же надо быть, чтобы вам понравиться?" - продолжал Гренгуар.
      "Надо быть мужчиной."
      "А я? - спросил он. - Разве я не мужчина?"
      "Мужчиной, у которого на голове шлем, в руках шпага, а на сапогах золотые шпоры."
      "Так! - заметил Гренгуар. - Значит, без золотых шпор нет и мужчины. Вы любите кого-нибудь?"
      "Любовью?"
      "Да, любовью."
      Она призадумалась, затем сказала с каким-то особым выражением:
      "Я скоро это узнаю."
      "Отчего же не сегодня вечером? - нежно спросил поэт. - Почему не меня?"
      Она серьезно взглянула на него.
      "Я полюблю только того мужчину, который сумеет защитить меня." 
      Ладно, ладно, Пьер, молчу. Но признайся, ты на самом деле не сильно помог ей: ни когда ее схватил Квазимодо, ни потом, когда ее хотели повесить. Так что волей-неволей тебе пришлось удовольствоваться ролью мужа-друга, которому ничего не рассказывают и ничего не показывают. Но по крайней мере, у тебя был кров и пища, однако не кормила же она тебя задаром? Чем ты помогал ей? Ладно, я сама отвечу - многоуважаемый Пьер Гренгуар занимался тем, что на потеху публике таскал в зубах стул с привязанной к нему кошкой! Однако, недурное ремесло для поэта и философа!
      - Я совершенно согласен, что гораздо почтеннее философствовать, писать стихи, раздувать пламя в горне или доставать его с неба, нежели подымать на щит кошек. Но что делать! Ведь надо как-то перебиваться, а самые прекрасные александрийские стихи не заменят зубам куска сыра бри. Я сочинил в честь Маргариты Фландрской известную вам эпиталаму, но город мне за нее не уплатил под тем предлогом, что она недостаточно совершенна. Как будто можно было за четыре экю сочинить трагедию Софокла! Я обречен был на голодную смерть. К счастью, у меня оказалась очень крепкая челюсть, и я сказал ей: "Показывай твою силу и прокорми себя сама эквилибристическими упражнениями." Шайка оборванцев, ставших моими добрыми приятелями, научила меня множеству атлетических штук, и отныне я каждый вечер отдавал моим зубам тот хлеб, который они в поте лица моего зарабатывали днем. Оно, конечно, я согласен, что это очень жалкое применение моих умственных способностей и что человек не создан для того, чтобы всю жизнь бить в бубен и запускать зубы в стулья. Но, нельзя просто существовать - нужно поддерживать свое существование.
      - Хорошо, хорошо. Никто и не упрекает тебя в циркачестве. Просто это (хи-хи) довольно смешно! Эй, эй, поосторожнее! Это моя любимая табуретка! Поставь на место, а то ты можешь кого-нибудь задеть, а у меня челюсть не такая крепкая, как у тебя. Ну, так что мы имеем? Гренгуар, заменяя Эсмеральде брата, каждое утро покидал воровской квартал и помогал ей делать на перекрестках ежедневный сбор экю и мелких серебряных монет; каждый вечер он возвращался с нею под общий кров, не препятствовал ей запирать на задвижку дверь своей каморки и засыпал сном праведника. Если вдуматься, - утверждал он, - то это очень приятная жизнь, располагающая к мечтательности. К тому же, по совести говоря, философ не был твердо убежден в том, что безумно влюблен в цыганку. Он почти так же любил и ее козочку. Это было очаровательное животное, кроткое, умное, понятливое, - словом, ученая козочка. По прошествии некоторого времени Джали привыкла к Гренгуару и стала любить его почти так же сильно, как и Эсмеральду. Но тут СЛУЧИЛОСЬ СТРАШНОЕ!!! Бывший учитель Пьера, священник Клод Фролло, оказывается, давно уже был влюблен в цыганку. Точнее это была не любовь, а безумная страсть, превратившая его в помешанного. Ради обладания несчастной девушкой, Клод был готов на все, даже на убийство. Скажи, Пьер, ты ведь никогда не подумал бы о нем такого? 
      - Я был как громом поражен, когда все понял. До сих пор виню себя в том, что сразу об этом не догадался, когда он с таким жаром расспрашивал меня о нашем браке. Я был слеп, как крот! Я просто думал, что ему небезразлична судьба Эсмеральды, так как он во многих людях (в том числе и во мне) принимал участие, но я не предполагал, что до такой степени. Я очень переживал, когда Эсмеральда пропала. Я бы даже похудел, если бы это было возможно. Когда стали болтать о ее свидании с каким-то солдатом, я не поверил, так как знал, что она хранит невинность из-за талисмана, который якобы мог помочь найти ее родителей. Я поверил горькой правде лишь когда увидел ее в суде. Она была очень бледна, ее волосы, когда-то так красиво заплетенные в косы и отливавшие блеском цехинов, рассыпались по плечам, губы посинели, ввалившиеся глаза внушали страх. Ее козочка также была осуждена. Она жалобно блеяла, словно плача. О, это было невыносимо! Но к сожалению, я ничем не мог ей помочь! Она была осуждена на повешение.  
      - Но в последний момент помощь явилась, откуда не ждали. Квазимодо, который, оказывается, тоже был влюблен в Эсмеральду, схватил ее и потащил к себе, в собор Парижской Богоматери, который считался приютом и в котором она была бы в безопасности. Там он поселил ее в келье и стал опекать ее жизнь от любого посягательства.   
      - Я узнал из разговоров, что Эсмеральда спаслась и находится в безопасности. Но вообще-то у меня не было желания повидать ее. Это дело пахло виселицей.   
      - Мы оставим этот момент на твоей совести. Но все было не так просто. Фролло также узнал, где цыганка, и возобновил свои попытки получить ее. Но теперь ее защищал Квазимодо и, хотя он любил и Фролло, кто знает, кого бы из них он выбрал в критической ситуации. Клод решил возобновить преследование с помощью закона. (Где они только такой закон нарыли?! Да они сами заслужили по 5 высших мер, если не больше!). Таким образом, Эсмеральде снова угрожала опасность, а Фролло решил как бы "проявить благородство" и спасти ее, дабы видела она, кому обязана жизнью. Для этой цели он решил использовать нашего поэта.   

- Он предлагал такие бредовые идеи, что я начал сомневаться в его здравом рассудке. Сначала он хотел, чтобы меня повесили вместо нее, затем отказался от моего предложения объявить Эсмеральду беременной, что дало бы отсрочку.

Но потом я придумал отличный план! Я сказал обитателям Двора чудес, что Эсмеральда в Соборе Нотр-Дам и что нужно ее оттуда вытащить, так как на нее снова объявлена охота. Они не медля собрались на штурм. Я должен был отстать от них и встретиться с отцом Фролло, затем мы бы вместе пробрались в Собор и под шумок увели Эсмеральду вместе с Джали. Но в самый ответственный момент меня схватили стражники короля и повели во дворец под видом бунтовщика. Если б вы знали, каких трудов мне стоило вырваться оттуда! Еще никогда я не был так красноречив (да, видимо этот талант особенно обостряется при угрозе твоей жизни)! И это вызвало нужный мне результат - король приказал отпустить меня. Я, словно на крыльях, летел по Парижу. Уф, как все-таки хороша жизнь!   
      - Но Фролло, похоже, не разделял твоей радости?   
      - Угу. Он был очень угрюм и мрачен. Мы обошли Собор, который уже начали штурмовать бродяги, и по потайной лестнице проникли внутрь. Бедная Эсмеральда! Она почти ничего не сознавала от страха, даже меня она узнала только после того, как Джали стала тереться о мои колени. Мы вывели их наружу, где была приготовлена лодка. Отец Клод сел на весла, я взял козочку на руки и мы отчалили. Пока мы плыли, никто кроме меня не произнес ни слова, точно это были не люди а статуи. Меня терзала нерешительность. Я думал о том, что, "по существующим законам", козочка, если ее схватят, тоже должна быть повешена и что мне будет очень жаль бедняжку Джали; что двух жертв, ухватившихся за меня, многовато для одного человека, что мой спутник ничего лучшего и не желает, как взять цыганку на свое попечение. Я переживал жестокую борьбу; как Юпитер в Илиаде, я взвешивал судьбу цыганки и козы и смотрел то на одну, то на другую влажными от слез глазами, бормоча: "Но я ведь не могу спасти вас обеих!"   
      - Значит, поэтому ты и оставил Эсмеральду одну с Фролло, сбежав с козой?!   
      - Но ведь я был уверен в том, что он хочет ее спасти! Зачем же тогда он приложил столько усилий к ее освобождению? Я думал, что они скроются в каком-нибудь укромном месте и переждут опасное время.  
      - А ты не ревновал?  
      - Нет, я ведь не был ее мужем в полном смысле этого слова. Кроме того, ведь Джали была со мной!  
      - Да, кстати. Мне тут задавали вопрос по поводу твоей, гм, "странной" привязанности к этому животному. Она на самом деле для тебя кто?  
      - Да боже ж мой, просто она была единственным существом, кто меня на самом деле любил. Без всяких условий или выгоды. Я так мало видел любви в своей жизни! По крайней мере, тогда. Так что она была для меня и другом и сестрой и самым близким существом на земле.  
      - А-а-а, тогда ладно. Или ты все-таки что-то скрываешь? Ну хорошо, молчу, молчу. Итак, к сожалению, история закончилась трагически. Фролло, не стерпев вторичного отказа Эсмеральды, навел солдат на ее след, а сам забрался на верх Собора и с горьким чувством мести стал наблюдать за ее казнью. Там еще была душераздирающая история, связанная с матерью Эсмеральды, которая в последний момент нашла свое дитя только для того, чтобы быть очевидицей ее гибели. Но Смерть была милостива к ней - она умерла раньше, чем увидела казнь своей дочери. Квазимодо, до крайности расстроенный исчезновением цыганки из собора, вдруг увидел Фролло, наблюдающего за чем-то на площади. Посмотрев вниз, Квазимодо увидел свою возлюбленную с накинутой на шею веревкой. Но что это?!! Фролло смеется! Квазимодо не выдержал и столкнул его. Фролло разбился, упав с огромной высоты на крышу дома. Эсмеральду отнесли в склеп Монфокона, куда позже пришел и  Квазимодо, чтобы никогда с ней не расставаться... Ой, мой носовой платок уже весь мокрый. У тебя нет другого, Пьер? Нет? А чем же ты слезы вытираешь, которые у тебя по щекам текут? Полой камзола? Даа, благодаря этому ты стал похож на Шварценеггера из Коммандос - такая же физиономия полосатая. Ты-то хоть что делал после всего этого?
      - Мне удалось спасти козочку и добиться успеха как драматургу. Отдав дань множеству безрассудных увлечений - астрологии, философии, архитектуре, герметике, - я вернулся к драматургии, самому безрассудному из всех. Это был мой "трагический конец". Вот что можно прочесть по поводу моих успехов как драматурга в счетах епархии за 1483 год: "Жеану Маршану, плотнику, и Пьеру Гренгуару, сочинителю, которые поставили и сочинили мистерию, сыгранную в парижском Шатле в день приезда папского посла, на вознаграждение лицедеев, одетых и обряженных, как требовалось для мистерии, а равно и на устройство подмостков - всего - сто ливров." Вот видишь, все-таки они признали меня! Я был уверен, что рано или поздно мне воздадут по заслугам!
      - Я также не сомневалась в этом. Но знаешь ли ты, что вот уже почти двести лет, как твою историю читают люди? И ты, который должен был исчезнуть в XV веке, до сих пор живешь и будешь жить благодаря книге, написанной в 1831 г. замечательным французским романистом Виктором Гюго? Твоя жизнь, твой характер и ты сам будут существовать до тех пор, пока есть люди, жадно впитывающие в себя это произведение, пока оно в свою очередь будет вдохновлять их на создание шедевров изобразительного, кинематографического и музыкального искусства. 
     Гхм, уважаемые посетители, всем спасибо за внимание. Наш друг сильно устал с дороги, так что прошу дать ему возможность отдохнуть и собраться с силами.  Реализация портретов с автографами Пьера, а также сувениров в виде маленького собора Нотр-Дам и распродажа костюмов "а-ля Гренгуар" будут проводиться позднее. В связи с бедственным материальным положением гостя нашей страны, стоимость фотографии в обнимку будет увеличена в ...... раз. (Сумму подставить с учетом инфляции). Надеемся, что вы приятно провели время; мы хотим сообщить вам, что в данный момент ведутся переговоры о гастролях г-на Гренгуара также в ряде других регионов, но мы надеемся, что он еще не раз посетит нашу страну!!!

С уважением, импресарио г-на Гренгуара в России, Geni.